THE THREE MUSKETEERS
Grimaud // Гримо
liam neeson или свой вариант

---

Забудьте нафиг сериал BBC, если вдруг вы его смотрели. Она нам тут не поможет.
Можно вспомнить книгу, если вдруг читали, если не читали — импровизируйте, здесь все сумасшедшие и можно хэдканонить.
Итак. Гримо — слуга Атоса, знавший и оберегавший его с юности.
Гримо — человек, который удивительный образом знает всю предысторию Атоса и миледи, включая клеймо, повешение и прочие малоприятные детали и каким-то чудом до сих пор жив.
Впрочем... почему чудом? Гримо умеет молчать.
Это, на самом деле, основной его талант — это угрюмый, молчаливый тип, с отличной интуицией, который научился за долгие годы угадывать желания этого поехавшего женоубийцы, пардон, своего хозяина и вытаскивать его из винных погребов, после поединков, после сомнительных приключений и возможно из Бастилии.
Так что заняться будет чем.
А вот зачем Гримо нужен мне — это другой вопрос.
Я очень хочу поиграть в испытание лояльности. Или в двойную лояльность, если вам так будет угодно.
Малозаментные ремарки и в книге и в пьесе "Юность мушкетеров" намекают, что к бывшей графине де Ла Фер,то есть уже леди Винтер, Гримо относится неплохо.
Его она ни разу отравить, ни заколоть не пыталась, даже несмотря на то, что он ее знал с того момента как она была "сестрой священника".
А уж сколько всего могут рассказать слуги — страшно себе представить.
Гримо — был тем, кого Атос отстранил от миледи перед ее казнью, опасаясь, что не сможет ему доверять (и это Гримо, который был с хозяином вообще как тень, несмотря на побои и его нелегкий характер).
Может... было с чего в нем сомневаться?
Сомневаюсь, что миледи очаровывала Гримо, она ему скорее в дочери годится, но вот выбор, кого защищать в какой момент — хозяина или хозяйку перед бедолагой возникал видимо постоянно.
Предать хозяина?
Отдать госпожу графиню на расправу? (не опять, а снова)
Помочь?
А если господа вновь союдутся, кто этих богатых психов разберет?
Вопросы, вопросы, одни вопросы.
А уж проблем с испытанием лояльности мы с господином графом де Ла Фер вам подкинем предостаточно.

---

заявка в пару: нет

---

да господи, если вдруг кто возьмет этого третьего копейщика в пятом ряду — заиграю залюблю. Какие уж тут условия. Лиама Нисона из "Тишины" предлагаю скорее как типаж, если есть свои варианты, помоложе, постарше — берите свои.

---

Ваш пост

Поместье встретило ее запустением и зеленью, напоминавшими о родной Фландрии — не потому ли в свое время она решила остановиться именно здесь? Хотя нет, вряд ли, тогда она искала только надежного убежища, а деревушка недалеко от поместья показалась ей достаточно сытным и спокойным местом, где можно, если не прожить многие годы, то хотя бы перевести дух.
Сейчас эта земля, лишившаяся хозяина, являла собой куда более печальное зрелище. Нет, ремесленники все еще перебивались случайными заработками, а деревенские жители все так же исправно могли собирать урожай, да и браконьерству в графских лесах теперь было мешать некому. Но обвалившаяся стена церкви, обветшавший мост через речку, выбоины на главной дороге, которые никто не потрудился замостить — все указывало на то, что больше никто не собирался тратить на поддержание порядка звонкие луидоры.

Слуг, конечно, в поместье искать было бесполезно, а своим людям миледи сейчас не доверяла. Ей оставалось лишь осторожно пройтись по окраине деревни, предусмотрительно пряча лицо под капюшоном. Его высокопреосвященство ясно дал понять, что какое-то время — и возможно долгое, — она будет сама по себе, и Анна хорошо понимала все риски их... сотрудничества.

— Пьер? — грузный кузнец с наполовину седой головой, уставился на нее, моргая, а потом выронил молот и побледнев отступил назад, шепча под нос молитву.
Действительно, будь это на сотню-другую миль южнее, в иной провинции, добрые поселяне по старой памяти могли призвать епископа для специального церковного следствия после таких-то гостей.

— Я жива, Пьер. — Анна обезоруживающе выставила ладони вперед. — Нет нужды меня отгонять огнем и молитвами. И если ты еще помнишь добро, то мне не помешала бы твоя помощь.

Всемогущий господь, как предусмотрительна она была в шестнадцать, когда упиваясь новым статусом, с удовольствием раздавала деньги на малейшие нужды, хлопотала за деревенских жителей. Что ей двигало тогда, радость от обретенной внезапно силы или минутная жалость к тем, кому повезло куда меньше, чем ей? Возможно и то и другое.
— Госпожа графиня, но как же... но что же... — Пьер продолжал моргать, а потом всплеснув, дрожащими руками, принялся стаскивать с себя перемазанный фартук из прожженой местами кожи. — Вы, небось, голодны с дороги? В замке-то паутина одна по углам.
— Если ты добудешь вина и окорок, Пьер, я буду весьма признательна — Анна кивнула головой и тут же поправила выбившиеся из под капюшона белокурые пряди. — Но для начала, проводи меня до поместья. Хочу знать, что за пересуды ходили про меня и... графа, все эти годы.
Цепким взглядом она оглядела окрестности.
На них оглядывались, но пока без особого интереса. Знатная женщина, остановившаяся, чтобы подковать коня, пусть и не самый ожидаемый гость в глухомани, но и не такая уж диковинка.

— Да что уж рассказывать тут, — Пьер, шумно вздыхая, стреножил ее лошадь. — Разное говорили. Что несчастный случай какой с вами был, и граф потом рассудком повредился. А другие говорили, что граф вас прикончил за... — кузнец неловко запнулся на полуслове и лишь после милостивого кивка графини продолжил полушепотом, — ...За измену.

Миледи подавила невкий смешок. Эта версия была близка к истине, но в то же время намного более удобна, чем сомнительные слухи о клейменой преступнице.

***
В поместье действительно мало что осталось, хотя часть мебели и даже фамильных портретов была на своих местах. Толстый слой пыли покрывал забранные тканью кресла и дубовый стол в зале левом крыле, где они собирали когда-то гостей на званый ужин.

— Может это, я кого из дочерей попрошу пока вам помочь, госпожа графиня? — Пьер мялся в дверном проеме.
— Не стоит. Ближайшие дни я справлюсь сама, — качнула головой Анна. — Большая просьба, пока придержи в секрете мое появление, столько, сколько сможешь.
— Никому ни слова! — закивал кузнец, как игрушечный болванчик, видно было, что он уже с трудом сдерживает свое любопытство, пришедшее на смену страху, но расспрашивать не решается.
Анна подарила ему самую блистательную из своих улыбок.
— Я расскажу тебе все в свое время... дорогой друг, одно могу сказать точно, граф тоже жив, пусть и... действительно, не очень здоров. — это была пустая, но сладкая месть с ее стороны. Вряд ли тот, кто скрывается под чужим именем будет возвращаться в то место, откуда так позорно бежал без крайней на то нужды. Но если даже и рискнет, то пусть такие слухи будут ему маленьким напоминанием. — А пока, будь добр, позаботься об ужине? — Она отсчитала около пятидесяти су. — Оставшиеся монеты оставь себе за услуги.

Не то, чтобы она совсем не доверяла старику Пьеру, пытаясь его задобрить. Когда-то, будучи еще сестрой священника она с помощью простенького отвара выхаживала его дочь от лихорадки. Все же порой ее знания были не только убийственны, но и практичны. Но также они были опасны для нее самой — не стань она графиней, могла бы вполне оказаться в статусе местной ведьмы. Все, что она делала по сути всегда было или сомнительно или опасно, как ни посмотри, так что жизнь ее научила не доверять. А о неосмотрительности напоминало не только клеймо на плече, но и еле заметный шрам на шее, который она предпочитала все же скрывать под ожерельями и бархотками.

Пьер вышел, а миледи, сорвав плотную, пропыленную ткань, устало опустилась в кресло.